На Невском – 2100
(Продолжение. Начало в НН № 8 и на сайте: https://nanevskom.ru/na-nevskom-2100/)
Глава вторая. Антишкола клоунов
«Учиться надо весело! А лучше не учиться!» – такой плакат висел на Антишколе клоунов, куда 1 сентября я пришел в первый класс. Тогда я еще был не Умным Глянцем, а Мальчишом-Плохишом – так прозвали меня родители за плохое поведение. Им было не до меня – они вели онлайн-шоу «Лишние люди». Про безработных, которых заменили роботы. Сначала многие радовались праздному существованию, ведь на пособие от государства можно безбедно жить и даже иногда ездить на курорты. Но потом наступила всеобщая депрессия, от которой граждане сбегали в Интернет. Дизайнеры виртуальных миров стали самыми востребованными специалистами. Зомбированные компьютерными играми, люди перестали выходить на улицу, все необходимое им по заказу доставляли на дом роботы. Чтобы вытащить безработных из сетей, и придумали «Лишних людей», где эксперты по обучению и развлечению рассказывали, чем можно заняться петербуржцам, какие курсы окончить, чтобы самореализоваться, приглашали поучаствовать в спектаклях под открытым небом, в праздниках и прочих событиях в жизни города. В результате, как известно, многие действительно вернулись из виртуала в реал, нашли себе занятие по душе, а лишним человеком в нашей семье оказался я. Без родительского внимания совсем отбился от рук – лазал по чердакам и крышам, ловил там кошек, а потом возвращал хозяевам за вознаграждение, затевал драки во дворах. Скрытые камеры всюду меня снимали, полицейские знали в лицо, мама с папой не успевали платить штрафы. Учиться я и не думал: от одного вида букв и цифр у меня подскакивала температура.
Лариса Ахмадеева. «Клоуны»
Но тут родители случайно узнали, что некие университетские профессора затеяли педагогический эксперимент – открывают Антишколу клоунов. Один-единственный класс для тех, кто не хочет учиться. Отобрали в него 13 непослушных шестилеток, в том числе и меня. «Хочешь учиться?» – уточнил директор школы. – «Нет!!!» – «Вот и отлично». Он был в костюме клоуна с дурацким колпаком. В этой школе вообще установили такой клоунский дресс-код. Цирк начался 1 сентября: дверь класса была закрыта, и висело объявление: «Вход воспрещен!» Хорошо, что первый этаж – пришлось лезть в окно. Никаких парт мы там не обнаружили, класс был похож на арену. Клоун-директор в приветственной речи сказал: «Не люблю детей». И скорчил рожу. «Не хотим вас учить», – хором признались учителя и по-клоунски пустили фонтаны слез. На уроках нам завязывали глаза и запрещали смотреть на доску. Мы, конечно, тайком подглядывали. Нам сообщали, что ни в коем случае нельзя учиться писать ручкой на бумаге: это полезно для развития мозга – вдруг нечаянно поумнеете! И у всех у нас в результате почти каллиграфический почерк. Понятно, что из чувства противоречия мы делали всё наоборот и вдоволь насладились вкусом восхитительно нарушенного запрета. Ко второму классу нам стала понятна эта педагогическая игра, но мы уже втянулись в учебу. Причем знания приходилось добывать самостоятельно, учителя от наших вопросов отмахивались хрестоматийно: не знаете, как пишется «здесь», пишите «тут». И вообще, советовали не умничать. Скажем, не ставить двоеточие, потому что оно связывает логически две части предложения. А вам-то логика зачем?
И мы устраивали демонстрации в защиту этого знака препинания. На всех уроках постоянно хохотали. Если директор пять минут не слышал нашего смеха, он врывался в класс и обязательно нас смешил. Из школьной программы выискивались только самые веселые места. Например, показывали мультик про то, как, став противником насилия, Лев Толстой боролся с мышами. Ловил их мышеловкой и относил в березовую аллею. Ему говорили: «Лев Николаевич, да они возвращаются в дом раньше вас!» – «Нет! Я за одной проследил, она ушла жить в сад». Мы подозревали, что дело не в мышах, а в чем-то более важном, и пытали учителя: а дальше-то что? «Откуда я знаю!» – отвечал учитель и убегал из школы. Приходилось узнавать самостоятельно про непротивление злу насилием и с удивлением обнаруживать, что действительно был в жизни Толстого такой мышиный эпизод.
Не всех, конечно, эта антипедагогика устроила, кто-то предпочел обычную школу, где все просто и понятно. К одиннадцатому классу нас осталось четверо. Мы уже привыкли образовываться самостоятельно и радостно делились своими знаниями с учителями, а они вдохновляли нас на новые подвиги. Я стал зваться Умным Глянцем, потому что выпускал сатирический «Дурацкий журнал» про то, что происходило в Петербурге.
– Так вы действительно одноклассник того самого Беста, который готовит революцию? – вмешалась в мысленные воспоминания Умного Глянца Элита.
– Он пришел к нам в одиннадцатом классе.
– Жутко умный?
– Ходячая «Википедия», только без ошибок. Память запредельная, соображает моментально, но при этом абсолютно лишен творческих способностей. В школе мы сами себе задавали домашние задания и однажды придумали в пятнадцать строк уместить краткое содержание какого-нибудь классического произведения, причем перенести сюжет в наше время. Бест ничего не смог сочинить и попросил помочь. Я предложил: пусть Анна Каренина окажется роботом…
– …и поезд от столкновения с ней сойдет с рельсов, – сказал Бест, появившись в дверях редакции. – Получилось креативненько. А знаешь, у меня опять к тебе просьба: я баллотируюсь в президенты, и мне позарез нужен остроумный, эмоционально заряженный пиар. И еще Харизма.
Харизма была единственной девчонкой в их классе. А после школы стала крутой пиарщицей, потому что постоянно выскакивала замуж и вынуждена была со страшной силой продвигать на рынке продукцию своих мужей. Один из них был дизайнером одежды, второй – архитектором, третий – программистом, четвертый и пятый кем-то еще. В общем, она много чего успела узнать за время семейных жизней, но ей быстро надоедали и мужья, и их занятия. Теперь вот открыла шоп «Я так жил», где продавались ретровещи. Компьютерные мыши, телефоны с диском, флешки, ключи, клавиатуры и много чего еще.
– Старинные часы еще идут? – спросил, входя, Умный Глянец.
– И по хорошей цене.
– Судя по магазину, твой новый муж – ностальгирующий по молодости долгожитель?
– Я временно не замужем. Пропускаю одну ходку.
Тут роботы внесли какой-то древний агрегат.
– Это холодильник. Представляешь, мой-то запрограммирован на здоровое питание. Сам заказывает по сетям все только диетическое, а главное – по ночам его дверцу никак не открыть. Вот отморозок! Пришлось искать старенький, безо всяких программ и ремонтировать за бешеную цену.
– Лучшее средство от полноты – полное отсутствие средств. Кстати, Бест предлагает нам работу – поучаствовать в его избирательной кампании.
– Мечтаешь продать душу дьяволу? Ты хоть знаешь, кто такой Бест?
– Неужели еще один твой бывший муж?
– Биоробот! Его папа-нейрохирург добавил в мозг сына дополнительные опции, и у нашего мальчика образовалась нечеловеческая память, но пропала способность мыслить нестандартно.
– И развился комплекс неполноценности.
– И появилось страстное желание понять, чего же у него в башке произошло. Чего там закодировалось. И раскодировать обратно. Если получится, будет у него самый мощный искусственный интеллект, полностью аналогичный человеческому. Возможно, он все это решил проделать с нашей помощью.
– Да ладно!
– Чтоб мне сдохнуть! Мечтает покопаться в наших творческих полушариях. А иначе зачем мы ему понадобились? Мой бывший, который программист, работал в секретной лаборатории Беста. У них там такие супервозможности пудрить всем мозги! Безо всякого креатива.
– Как говорил Рэй Брэдбери, не бойтесь будущего, оно ненастоящее.
– То есть искусственное. Совсем без людей.
Ник Негоголь
(Продолжение в следующем номере и на сайте: https://nanevskom.ru/na-nevskom-2100-3/)
