Конюшенное ведомство. Черное пятно золотого треугольника
Как сохранить памятник и наполнить его новым содержанием? На повестке дня Конюшенное ведомство. Вновь. Уже не первый год. И речь по-прежнему идет не о проектах, а лишь о концепциях, своего рода декларации о намерениях. Но в двух шагах от Конюшенного ведомства Спас на Крови, который не одно десятилетие был скрыт за строительными лесами. Так что да, долго запрягаем, но это дело спешки не терпит – на века же решается. О судьбе Конюшенного ведомства, этого черного пятна в центре Петербурга, рассуждали в дружеской обстановке делового завтрака в ресторане на Мойке. Эксперты собрались статусные: от главного архитектора города Владимира Григорьева до петербургского художника и сценографа Александра Шишкина-Хокусая. Всем было что сказать. Но нарисовались лишь четыре концепции – возможные миссии бывшего лошадиного дома.
1. СОВРЕМЕННЫЙ МУЗЕЙ
«Если нет возможности создавать современную архитектуру, давайте в исторических зданиях современный контент», – прозвучало на деловом завтраке. И по идее организаторов встречи компании «СТАРТ Девелопмент», Конюшенное ведомство могло бы стать музеем современного искусства с открытым амфитеатром во дворе и подземным пространством. Мол, Эрмитаж отвечает за западное искусство, Русский музей – за отечественное, а галереи Конюшенного ведомства – за современное искусство. Размах проекта петербургского архитектора Сергея Мишина велик. Во-первых, предполагается раскрыть исторически заложенные арки и пустить в Конюшенный двор город, и тогда появится, с одной стороны, большое, с другой – камерное, тихое городское пространство. Но более того, по идее Мишина надо реконструировать не только само Конюшенное ведомство, но и Конюшенную площадь, и квартал напротив. И это не самоуправство, а восстановление исторической справедливости – в XVIII веке в Конюшенное ведомство можно было попасть с Невского проспекта. Их соединяла Рождественская улица, которая с одной стороны маркировалась Казанской церковью и с другой – Спасом Нерукотворного Образа. Потом улица оказалась застроена. Если проект реализуют, то наконец оживет и Малая Конюшенная улица.
2. МУЛЬТИМУЗЕЙНОЕ ПРОСТРАНСТВО
Некоторые эксперты согласны, что это классическое здание предполагает музейную функцию, но стоит ли ограничиваться современным искусством? Конюшенное ведомство может стать мультимузейной территорией, где выставлялись бы крупномасштабные артефакты, хранящиеся в запасниках Эрмитажа, Русского музея, Музея истории города.
3. ВЫСТАВОЧНАЯ ПЛОЩАДКА ДЛЯ МОЛОДЫХ
«Сколько можно музеев?!» – крик души тех, кто убежден, что в Петербурге мало мест, где молодые люди могут заниматься какими-либо художественными практиками, и, наконец, нет площадок для репрезентации их проектов. Манеж, единственная нишевая площадка, расписан до 2021 года. Неудивительно, что креативная молодежь покидает Петербург. Конюшенное ведомство могло бы стать альтернативным Манежу Кунстхалле, которое объединило бы всех игроков рынка, в том числе «задвинутых» на обочину художников, которые работают в академической манере.
4. ОБЩЕСТВЕННОЕ ПРОСТРАНСТВО
Городу отчаянно не хватает общественных пространств, которые можно было бы использовать для проведения мероприятий – от выступления независимых театров до международных деловых конференций, участникам которых в перерывах между заседаниями приходится довольствоваться видами вокруг «Экспофорума», а не любоваться каналами и дворцами.
АЛЬТЕРНАТИВНЫЙ ВАРИАНТ, КОТОРЫЙ НИКТО НЕ РАССМАТРИВАЕТ
Петр I подглядел конюшни в Версале. В былые времена они поражали размахом и великолепием. В недавнем прошлом влачили жалкое существование, вначале выполняя роль мебельных складов, затем поднявшись до Военного министерства. Опомнившись, французы решили не устраивать в бывших королевских конюшнях очередной миллионный музей, а отдали их обратно лошадям – основатель и художественный руководитель французского конного театра «Зингаро» Бартабас ставит там конные спектакли и шоу в стиле барочной выездки.
Исторические моменты
– Идея организовать на Мойке, тогдашней границе города, придворные конюшни пришла к Петру I во время поездки во Францию, где он увидел королевский дворец и конюшни к нему на 300 лошадей с манежем и помещениями для карет. Первое здание в стиле петровского барокко было построено в 1734 году по проекту архитектора Гербеля при участии зодчего Земцова. Спустя 80 лет архитектор Стасов перестраивает Конюшенный двор, сохраняя петровские стены.
– Императорские конюшни славились породистыми скакунами. Именно здесь выбирал лошадей для работы с натуры Этьен Фальконе при создании «Медного всадника», а также Клодт при работе над скульптурами для Аничкова моста.
– Дворцовыми выездами кроме членов царской фамилии (самым парадным дворцовым выездом было ландо «адамон» с запряжкой шестеркой белых лошадей) пользовались приближенные им лица, министры и высшие чиновники Дворцового ведомства. В Конюшенном ведомстве располагались и выезды, обслуживающие императорские театры. Кареты подавались «солистам его величества» и другим корифеям.
– После стасовской перестройки на втором этаже Конюшенного двора разместились квартиры чиновников Придворно-конюшенного ведомства. На рубеже XIX–XX веков в пятикомнатной служебной квартире жил будущий глава Финляндии барон Маннергейм.
– В церкви Спаса Нерукотворного Образа при Конюшенном дворе отпевали не только Пушкина, но и композитора Михаила Глинку. А за несколько десятилетий до этого, в 1826 году, выставили на всеобщее обозрение колесницу, на которой из Таганрога в Петербург доставили тело Александра I.
Альбина Мотор, основатель Института исследования и развития стрит-арта: «Мы все время говорим о потреблении искусства горожанами и туристами. Но мы совершенно забываем о производстве искусства. О творческих мастерских, креативных лабораториях, образовательных курсах, площадках для репрезентации проектов молодых архитекторов».
Елизавета Савина, владелица Savina Gallery: «У нас активным молодым людям попросту негде заниматься какими-либо художественными практиками».
Художник Виктор Тихомиров: «Современное искусство настолько энергичное и напористое, что о нем можно не беспокоиться – оно проникнет туда, куда ему надо, а вот традиционное нужно поддержать».
Семен Александровский, режиссер: «Молодежь не хочет идти работать в институциях, созданных государством. Предпочитают уходить в поля, бары. Менять мышление людей».
Споры вокруг Конюшенного ведомства – это больше, чем просто поиск лучшего назначения для исторического здания. Этот памятник архитектуры имеет все шансы стать первым в Петербурге опытом плейсмейкинга, в основе которого лежат несколько краеугольных идей: 1) открытые для всех городские пространства принадлежат его жителям, хотя бы психологически; 2) любое публичное пространство – площадь, парк, набережная, рынок, улица – может стать ярким, оживленным, «вибрирующим», но к его обустройству должны подключиться и сами жители городов; 3) надо создавать само место, а не дизайн места; 4) существует эмпирическая связь между ростом ВВП городов и чувством привязанности жителей к пенатам.
Мы подобрали 7 примеров из мировой практики, когда городские пространства волей жителей преобразились до неузнаваемости…
1. ЧАТТАНУГА, штат Теннесси, США
Было: депрессивный город, жестко разделенный на буржуазный «белый» и криминальный «черный». В свое время заслужил статус самого грязного города Америки. За 3 десятка лет его покинуло больше 20 % населения.
Стало: город переживает бум предпринимательства, его население возвращается. В октябре в Чаттанугу съезжаются отовсюду на различные ивенты, и в том числе фестиваль дегустации вин на висячем мосту Уолнат-Стрит. Сердце (вернее, мотор) Чаттануги – общественное пространство, инновационный Edney Center, жизнь которого сосредоточена на шести ключевых ценностях: образовании, культуре, истории, общественной жизни. Каждый месяц более 150 событий разворачиваются в Эдни и собирают людей в пространстве Edney Center. «Чаттануга – город творцов, – заметил как-то его мэр. – Мы гордимся нашей репутацией строителей красивых, привлекательных общественных мест для людей».
2. НЮХАВН, Копенгаген, Дания
Было: то, что в начале 19-го века на этом канале жил Ханс Кристиан Андерсен, не спасало район от дурной репутации, которую он заслужил благодаря заведениям, украшенным красными фонарями, захудалым барам, тату-салонам.
Стало: о прошлом напоминает лишь сохранившийся (видимо, для пикантности) один стрип-клуб. В остальном здесь все благочинно и расслабленно – милые кафе, рестораны. Никаких машин, зато на воде мерно покачиваются красивые лодки. Окруженный яркоокрашенными зданиями, канал притягивает каким-то домашним уютом.
3. ПОРТСМУТ-СКВЕР, Сан-Франциско, Калифорния, США
Было: в 19-м веке эта площадь была средоточием политической и гражданской жизни города. Пока иммигранты из Поднебесной не организовали Чайна-таун, где тысячи и тысячи бедных китайцев живут в однокомнатных квартирах с общим туалетом в конце коридора.
Стало: жилищный вопрос решить сложно, ситуацию спасает общественное пространство Портсмут-сквер. Открытые лужайки используются для занятий традиционными боевыми искусствами, впрочем, можно устроить и пикник. По всей площади расположены китайские шахматные столы. Детей и любителей искусства притягивает художественная инсталляция и игровая конструкция Tot Lot – шесть животных из китайского зодиака. Послушать китайских музыкантов приходят и жители других районов Сан-Франциско, и любопытные туристы.
4. ПЕРТ, Австралия
Было: казалось бы, центр столицы Западной Австралии мог похвастать средоточием культурных институций: художественной галереей, театром «Голубая комната», Институтом современного искусства, Институтом кино и телевидения. Но долгие годы пространство, окруженное безликими, неприветливыми зданиями, не притягивало жителей Перта.
Стало: центр процветает как культовое место города. Реновацию центра начали с малого – поставили скамейки и организовали навесы, дающие тень, установили гигантский экран, на который проецируют фильмы и digital art. Затем организовали игровое пространство, а вместо парковки разбили сад. Институт современного искусства вынес свои экспозиции за пределы стен здания. И, наконец, здесь проходит Международный фестиваль искусств Перта и альтернативный независимый фестиваль Fringe World.
5. МОНКЛЕР, Нью-Джерси
Было: милый уютный городок в 12 милях от Нью-Йорка был и остается одним из самых респектабельных, где проживает немало статусных людей – от бьюти-магната Бобби Браун до Стивена Спилберга. Но и там бывает недогляд: жесткий трафик на пересечении Лесной и Каштановой улиц нервировал родителей, отправлявших своих детей в школы в квартале от перекрестка.
Стало: «Улица – место для людей, а не для скоростных автомобилей» – с этим посылом первокурсница средней школы Хейли Уинстед предложила согражданам нарисовать фреску, которая объединила бы обе дороги. Идея проекта «Лоскутное одеяло на улице Монтклер» быстро набрала обороты, и в один прекрасный августовский день больше сотни добровольцев, вооружившись красками и кистями, под живую музыку расписали асфальт. Свою миссию Хейли Уинстед выполнила – яркие цвета фрески заставляют автомобили притормаживать. Но «лоскутное одеяло» объединило не только дороги, но и жителей района.
6. ALLEY-OOP, Ванкувер, Канада
Было: на этот переулок в деловом центре города никто не обращал внимания – его функция в буквальном смысле проходная.
Стало: однажды этот переулок переосмыслили. Раскрасили яркой краской, повесили баскетбольные кольца и яркие лампы-шары, расставили скамейки и стулья. В итоге получилось эффектное место, где студенты и белые воротнички могут размяться во время обеденного перерыва – потренировать штрафные броски или заняться ничегонеделанием, потрепаться или сделать фотосессию. Вчерашний невзрачный переулок называют иконой прогрессивности Ванкувера и символом разнообразия в деловом районе, он занял прочное место в инстаграме. Со временем ванкуверцы планируют создать целую сеть таких пространств, каждое из которых обладало бы собственной идентичностью.
7. VIA DELLA VIOLA, Перуджа, Италия
Было: до недавнего времени эта узенькая улочка, куда редко забредал гость, несмотря на нежное цветочное название ассоциировалась исключительно с темными временами. Единственное, что ее держало на плаву, располагавшаяся на ней городская больница. Но больница переехала, и Via della Viola пришла в унылое запустение. Нечаянно забредших чужаков отпугивал знаменитый драками бар.
Стало: несколько лет назад группа студентов и активистов из местных обратилась к местной общественности с вопросом: «Доколе и что делать?» В итоге бар закрыли, а улицу отдали на откуп художникам. Теперь, вдыхая аромат свежей выпечки, можно часами прогуливаться по Via della Viola, разглядывая стены, увешанные картинами и раскрашенные граффити. Не оставят равнодушными и всевозможные инсталляции от местных умельцев. В художественную мастерскую Франческо Каппони и Кьяры Диониджи на встречи, лекции, семинары, а также «аперитивы и импровизированные встречи» стекаются креативно мыслящие люди, которые «против культурной и гражданской деградации, захватывающей наши улицы, наши места, наши чувства», манифестируют Франческо и Кьяра. Кроме того, теперь на этой маленькой старинной улице проходит фестиваль уличных художников ALCHEMIKA, где право выступить получают уличные актеры, цирковые артисты, поэты и музыканты.
5 ПРИЗНАКОВ ПРАВИЛЬНОЙ ГОРОДСКОЙ ПЛОЩАДИ по идее адептов плейсмейкинга
1. УНИКАЛЬНОСТЬ. Историческая функция площадей – центр общины. Значимость места определяет не только толчея по каким-то событиям, но и статусность зданий, окружающих площадь. Мудрые градостроители этим не довольствовались и обогащали пространство доминантой. Далеко ходить не надо, достаточно вспомнить Александровскую колонну на Дворцовой.
2. ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТИ. Правильная площадь имеет не одну-две фишки, а куда больше: всевозможные фонтаны, скульптуры, арт-площадки, открытые кафе на разный вкус и цвет, которые могли бы привлекать людей в течение всего дня.
3. КОМФОРТ. Красота – это, конечно, прекрасно, но современному человеку этого мало, ему хочется удобств. Чтобы было где подзарядить девайс, дать отдохнуть уставшим ногам или просто присесть пообщаться. И, как заметил один идеолог плейсмейкинга, «если вы хотите, чтобы пространство оживилось, предложите людям еду».
4. СЕЗОННАЯ СТРАТЕГИЯ. Здесь все просто: зимой каток и новогодний базар, летом – открытые кафе и пивные фестивали.
5. ДОСТУПНОСТЬ. Если путь на площадь требует каких-то сверхусилий, преодоления полос скоростного движения например, площадь обречена на низкий рейтинг. Влияние хорошей площади начинается за квартал: замедляется трафик, первые этажи зданий становятся все более манящими. Путника будто засасывает в пространство площади…
К 2050 году 70 % населения Земли будет урбанизировано. Чтобы города не превратились в Содом и Гоморру, уже сегодня встает вопрос о коммуникации горожан в глобальном мире. И как ни парадоксально, но в digital-эпоху все чаще и чаще говорят об общественных пространствах».
Екатерина Юрьева
