Сказки best
Премия «Национальный бестселлер» славится своей непредсказуемостью, сюрпризов можно ждать от состава жюри и шорт-листа. Константа лишь одна – «конферанс» Артемия Троицкого. В этом году «Нацбест» не подкачал…
Итак, Артемий Троицкий, представлявший публике шестерых соискателей, вновь был гвоздем (интеллектуальным) литературного вечера, который состоялся в конце мая на Новой сцене Александринского театра. Актриса БДТ Полина Толстун ему ассистировала как могла, на фоне Артемия выделяясь разве что ярко-красным платьем. В прологе церемонии были представлены авторы, претендующие на приз в миллион рублей. Надо сказать, многих из них в лицо публика узнала именно на церемонии «Нацбеста». И, пожалуй, самой большой неожиданностью было явление разрушителя всех табу в приличной литературе Упыря Лихого, за псевдонимом которого скрывается милая уютная Елена Одинокова. Едкие оценки номинируемых книг давно стали фирменным приемом Троицкого.
Но ерничество и едкость Троицкого – это всего лишь интертеймент. После представления номинантов он в процесс не вмешивается, лишь старательно выводит сердечки напротив фамилий претендентов, набирающих голоса. Голосовали шесть человек: не нуждающиеся в представлении Владимир Бортко (для которого отечественная литература закончилась на Набокове) и Дмитрий Пучков, более известный как Гоблин. Многим был знаком и Андрей Шамрай, ныне директор Петербургского книжного салона. Поклонники военной журналистики узнали в одном из членов жюри корреспондента из горячих точек Семена Пегова. По традиции в состав жюри вошел лауреат прошлогоднего «Нацбеста» писатель Алексей Сальников. Тотально мужское присутствие на сцене разбавила Кристина Потупчик, представленная как общественный деятель и книжный блогер. И, наконец, почетным председателем жюри стал главный финансовый уполномоченный Российской Федерации Юрий Воронин. Именно ему пришлось сыграть роль арбитра.
ФАВОРИТЫ И ОСТАЛЬНЫЕ
Еще до начала церемонии в кулуарах витал шепоток о том, кто за кого болеет и кто фаворит в борьбе за награду. Собственно, у всех авторов были вполне реальные шансы стать лауреатами «Нацбеста», но прихотливая игра вкусов и ощущений привела к напряженной кульминации и развязке. Аутсайдерами премии оказались «политическая порносатира» (определение Троицкого) и декадентское фэнтези Пелевина (другого, Александра). По одному голосу получили петербургские авторы – Александр Етоев и Михаил Трофименков. По два – нынешние москвичи Евгения Некрасова и Андрей Рубанов. По регламенту в случае равенства голосов за дело берется почетный председатель жюри. Так настало время бенефиса господина Воронина, который признался, что будь он простым членом жюри, то отдал бы свой голос за нон-фикшен Михаила Трофименкова. Однако нынче у него была другая задача, и он проголосовал за книгу Андрея Рубанова «Финист – Ясный сокол». Аплодисменты прозвучали искренне. Счастливый обладатель своих чувств не скрывал, ведь это его четвертая попытка получить «Нацбест» начиная с 2008 года, когда он представил свой первый роман. Наконец случилось. И теперь, помимо приятных бонусов – признания и денег, – Рубанову важно и то, что «Нацбест» поддержал именно актуальную версию русских сказок. Писатель надеется, что интерес к родному фольклору возродится у нас, как тот самый Финист – Ясный сокол…
ТРОИЦКИЕ ТЕЗИСЫ
Александр ЕТОЕВ. «Я БУДУ ВСЕГДА С ТОБОЙ»
«Думал, это лирический роман, но на самом деле героини нет, если не считать пары проходных персонажей. Действие романа разворачивается на фоне того, что происходит на Севере в 1943 году: там, с одной стороны, война, с другой – лагеря. Да еще ненцы, которым не по душе коллективизация, раскулачивание, экспроприация оленей в совхозы, выступают против советской власти. Проза классная, с фантасмагорическим оттенком. Вызывает ассоциации с Платоновым, с Мамлеевым».
УПЫРЬ ЛИХОЙ. «СЛАВЯНСКИЕ ОТАКУ»
«Занимательная книга, порнографическая. Не то что там есть отдельные острые сцены или эротика. Нет, это густопопсовая порнография. В кино ему присудили было 4 икса. Действующие лица – мужчины, которые вступают в отношения при самых разнообразных обстоятельствах. Эксгибиционизм, близкие родственные связи – все это есть. Свальный грех вообще на каждой странице. И написано отборным матерным языком. При этом роман ни о чем. Сюжета там нет, как, впрочем, и всего остального тоже – все раздавлено порносценами. Но у романа есть одна полезная миссия. Если вдруг будут говорить о цензуре в России, тут же надо показывать “Славянские отаку”: “А это вы читали? Это не просто официально изданная книга, а еще и номинированная на одну из самых популярных премий России”».
Евгения НЕКРАСОВА. «КАЛЕЧИНА-МАЛЕЧИНА»
«Детская книга, на обложке которой предупреждают, что она 18+, притом я нашел лишь два матерных слова в невинном контексте. Это социальная сказка про девочку Катю – интроверта, мечтателя, – к которой однажды приходит кикимора и спасает от суицида. Есть какие-то ассоциации с “Малышом и Карлсоном”, но Кате живется хуже, чем Малышу. Интересно, как написано очень вычурным языком. Но если вначале заставляешь себя читать через силу, то потом привыкаешь. “Калечину-малечину” стоит читать не только детям, но и родителям, учителям, чтобы они понимали, как тяжела жизнь современного подростка».
Александр ПЕЛЕВИН. «ЧЕТВЕРО»
«Молодой петербургский писатель, это его третий роман. С одной стороны, эта сказка страшная, с другой – мультижанровая. Действие развивается в трех временах, в трех местах. Во-первых, это 1930-е годы, Советский Крым. Написано в стиле “майора Пронина” – такой типичный советский детективный нуар. Второй пласт – наши дни со всеми реалиями, но в контексте психбольницы. И наконец, 22-й век. Космолет летит к ближайшим обитаемым планетам. Есть в романе что-то от картин Дэвида Линча с их иррациональным ужасом. Книга развлекла, только не надо искать в ней глубоких философских смыслов».
Андрей РУБАНОВ. «ФИНИСТ – ЯСНЫЙ СОКОЛ»
«Вот это настоящая сказка. Русская, околонародная. В ней есть Соловей-разбойник, Баба-яга, Финист – Ясный сокол. Но не сказал бы, что это славянское фэнтези, как ее иногда определяют. На мой взгляд, это вообще ущербный жанр, а Толкин – графоман. В фэнтези много насилия и дешевой мистики, а в книге Рубанова практически ничего этого нет. Так что это сказка о простых и правильных вещах. О дружбе, любви, верности. Мораль проста: добродетель несет награду, ложь наказуема…»
Михаил ТРОФИМЕНКОВ. «ХХ век представляет. Кадры и кадавры»
«Книга написана лучшим киноведом страны. Но при этом она не столько киноведческая, сколько историко-публицистическая. Трофименков обладает исключительной эрудицией, и это отражается в книге. Но у нее есть один недостаток: роман перенасыщен информацией. На каждую строку приходится по 10 имен. Но главная проблема в другом – в том, что, при всем старании автора, концепции книги так и не возникло. Ее трудно назвать, допустим, исторической, потому что автор обходит практически молчанием Фрейда, Эйнштейна, Ленина – главных мыслителей ХХ века. Казалось бы, в книге много войны, но Второй мировой почти нет. В общем, возникает ощущение, что с кадрами в книге хорошо, а с кадаврами – не очень».
Ольга Машкова
