Интервью

Шоу братьев Запашных «Инопланетный цирк OFU. Приземление»

У братьев Запашных свой взгляд на то, как поведет себя инопланетный астронавт, если его корабль вдруг потерпит крушение на земной орбите. Накануне петербургских гастролей нового шоу «Инопланетный цирк OFU. Приземление» мы поговорили с Эдгардом Запашным и выяснили, что и без инопланетян нам есть чего опасаться…

– Эдгард, почему вы решили вернуться к инопланетной теме?

– Во-первых, это то, что всегда привлекает людей. А во‑вторых, нам с братом показалось, что в проекте «UFO. Цирк с другой планеты» мы нащупали что-то важное в этой теме. И, наконец, ее интересно реализовывать в масштабах цирка. Сейчас ведь ничего подобного по эффектности не показывают, особенно в новогодние праздники. Практически все представления основаны на одних и тех же приемах: Дед Мороз, Снегурочка, кто-то что-то украл, кто-то что-то пытается вернуть. Брат всегда был противником такой попсы, старался и старается реализовывать авторские проекты. А шоу «UFO. Цирк с другой планеты» с успехом шло на российских площадках и за рубежом, наши зрители его активно обсуждали. И в результате мы решили: «А почему бы и не вернуться к инопланетной истории?»

– Судя по названию, OFU – это зеркальное отражение шоу UFO?

– Да. Если в «UFO. Цирк с другой планеты» человек попал на неопознанный летающий объект, то в шоу «Инопланетный цирк OFU. Приземление» с точностью наоборот, назовем это «ответный визит», когда инопланетянин оказывается у нас. Естественно, как это принято на Земле, он оказывается в зоне внимания спецслужб и уфологов, в данном случае некоего профессора, который хочет поймать иноземного гостя, чтобы иметь возможность его изучить. Наш инопланетянин, скрываясь от них, попадает в самые разные места – в музей, зоопарк, театр, цирк, на набережную. И везде находит людей, готовых ему помочь. Так он знакомится с нашей планетой.

– Вашему герою повезло, в отличие от тех зеленых человечков, которые, по версии американцев, разбились при крушении летающей тарелки около города Розуэлл в штате Нью-Мексико в июле 1947 года. Вы верите в этот случай, известный как «розуэлльский инцидент»?

– Честно вам скажу, я не очень верю в такие вещи, особенно если они связаны с США. Американцы умеют преподносить то, что им хочется. Мне кажется, если бы все это было правдой, нам бы уже давно показали останки разбившихся инопланетян. Другое дело, что «розуэлльский инцидент» не единичный случай в истории уфологии. И это понятно, всем нам интересно, одиноки ли мы во Вселенной. Мой брат, как человек, интересующийся космосом, верит, что существуют другие обитаемые планеты. Я же скептик, и не поверю, пока не увижу все своими глазами.

– Аскольд не пытается вас переубедить, приводя какие-нибудь доводы, которые кажутся убедительными?

– Да мы особенно и не спорим на эту тему. Обе позиции имеют право быть.

– И вас не удивляет способность древних людей создать такие артефакты, как пирамида в Гизе, линии в пустыне Наска, Стонхендж и тому подобное?

– Конечно, вопросов возникает много, когда сталкиваешься с такими вещами. Понятно, что нигде не задокументировано, как человек это делал, какие силы были применены, как выглядела на этот момент наша Земля. Но я убежден, что все это дело рук и ума наших соплеменников. Я верю в человека. Смог же Левша блоху подковать! А в инопланетян, повторюсь, поверю, лишь когда смогу до них дотронуться, пообщаться.

– И что бы вы спросили у пришельца, если, конечно, он прилетит с миром, а не с войной?

– Первое, что я бы спросил: «Ну, как вы там?» и «Зачем вы тут?»

– В OFU мы увидим нашу жизнь глазами инопланетянина, как бы со стороны. Как вы думаете, что его удивило бы в первую очередь?

– Мне кажется, самое удивительное в нашей жизни – это наши чувства. И прежде всего любовь. Никто не знает, откуда она берется и, самое главное, куда потом девается.

– Как заметил Маркес, «можно любить всю жизнь и разлюбить в четверг».

– Да, так и есть. Самое непознаваемое чувство. И необъяснимое в плане здравого смысла. Ведь любовь приносит и боль, когда начинаешь мучиться от того, что ты любишь или что любят тебя. Зачем же нам это послано?

– Один из вечных вопросов. А вот вопрос вполне практичный. Все больше и больше говорят о дополненной реальности. Можете себе представить цирк в таком формате?

– Представить-то я могу что угодно. Другое дело, что я не являюсь поклонником всех этих технологий. Даже в кино на 3D стараюсь не ходить. Хотя, конечно, я понимаю, что мы с вами скоро окажемся в таких реалиях, что не будем знать: актер, которого мы видим на экране, существует на самом деле или это компьютерная проекция? И будут компьютерные звезды со своими поклонниками, как нынешние Леонардо Ди Каприо или Аль Пачино.

– К слову, об Аль Пачино: уже 17 лет назад он сыграл в фильме «Симона», где действие разворачивается вокруг такой семплированной актрисы.

– Да, я отлично помню фильм. И я уверен, что подобное станет массовым явлением уже в ближайшие 10 лет. И в этом смысле цирк, театр, опера, балет будут оставаться актуальными именно потому, что это живое искусство, живой труд.

– Речь идет уже о том, что человек, который находится у себя дома, благодаря VR-очкам получит полную иллюзию того, что он сидит в зрительном зале, а вокруг него сотни людей.

– Я уверен, что и эта услуга будет предоставлена и широко распространена. Но мне кажется, что все-таки останутся поклонники аналогового искусства, которые хотят испытывать настоящие эмоции, ощущения, а не какие-то виртуальные. И даже в кино, мне кажется, скоро больше будут цениться фильмы с надписью: «В фильме нет ни одного спецэффекта». В кадре все будет настоящим: настоящие люди, настоящая массовка, настоящие трюки…

– Но вам бы хотелось, чтобы артист цирка был киборгизирован и получил сверхвозможности?

– Вы знаете, на сегодняшний день артисты цирка, на взгляд рядовых зрителей, уже являются киборгами и поражают воображение людей своими растяжкой, грацией, силой, ловкостью. Но если заглядывать в будущее, то на эту тему мы с братом уже фантазировали в программе «ЦиркUS 2.0». Тогда на арену выходили исполнители с бионическими частями тела, позволяющими превзойти возможности обычных людей. И, думаю, да, в дальнейшем будет и такой цирк.

– Вы спокойно об этом говорите. Но что реально вас пугает в прогнозируемом будущем? Тотальный контроль, скажем?

– Вы правильно указали – именно тотальный контроль. Да, с одной стороны, мир становится все более опасным, и контроль призван обеспечить нашу безопасность. А с другой стороны, есть ощущение, что кто-то просто прикрывается словом «безопасность» ради других целей. Но мы с вами неизбежно движемся в этот мир. В принципе, мы уже пришли в него. Когда я смотрю на навигатор, который в 3 часа ночи показывает, что впереди из-за аварии образовалась пробка, я понимаю, что с нас не сводят глаз все 24 часа в сутки. А дальше будет еще хуже, и человеку никогда не будет комфортно в этих реалиях. А второй момент, который меня очень беспокоит, – это сбой Интернета. Даже если на час выключить общий мировой Интернет, начнется коллапс. А самое интересное, мне кажется, что Интернет отключить очень легко. И я прямо убежден, что когда-нибудь кто-то что-то подобное провернет или какой-нибудь вирус распространится по всему миру, и мы будем лишены Интернета вообще. Поэтому я распечатываю фотографии, чтобы не потерять их в одночасье, и дублирую важную для меня информацию на носителях, которые лежат у меня под рукой.

– И напоследок вопрос о тех, кого отключение Интернета не испугает. Как вы относитесь к крысам, под знаком которых пройдет 2020 год?

– Я не большой поклонник этих животных, никогда не держал дома крыс, мышек. При этом прекрасно понимаю: дай им ума чуть больше, они захватили бы Землю в кратчайшие сроки, потому что они везде и они быстро адаптируются. Желаю всем, чтобы наступающий год Мыши был лучше предыдущего…

С 27 декабря по 8 января. «Сибур Арена» (Футбольная аллея, 8). «Инопланетный цирк OFU. Приземление» в постановке братьев Запашных. alloshow.ru/activity/ofu-prizemlenie

Елена Боброва

Предыдущая статья

2020: не пришествие, но вторжение

Следующая статья

ФЕСТИВАЛЬ «ВИФЛЕЕМСКАЯ ЗВЕЗДА»