Геннадий Хазанов. «Американские горки»
Когда стало можно говорить все, Геннадий Хазанов ушел в драматический театр, оставив социально-политическую сатиру другим. Его скорее можно увидеть в милой комедии «Американские горки» про то, что можно прожить жить с широко закрытыми глазами.
Что: «Американские горки», комедия Эрика Ассу.
Когда, где: 6 апреля, ДК «Выборгский».
Суть: это история авантюрная и любовная. Герой Хазанова – вполне обеспеченный, но не очень счастливый мужчина. Отправив жену в отпуск, сам отправляется в бар развеяться. Так он знакомится с девушкой (Анна Большова), которую приводит домой. И тут начинаются настоящие крутые виражи, от которых захватывает дух и у героя спектакля, и у зрителей…
Прелюдия. Февраль, 1992 год. Геннадий Хазанов дебютирует на драматической сцене в спектакле Сергея Юрского «Игроки-XXI», который, кстати, оказался первым продюсерским проектом в современном российском театре. Сегодня Хазанов в театре свой человек. В нынешнем сезоне, по собственному выражению, «получил сатисфакцию: через 55 лет после неудачной попытки поступить в театральное училище при Театре им. Вахтантова, он вышел на сцену этого театра. В спектакле «Фальшивая нота», герои которого – два немолодых человека, чья встреча в концлагере 40 лет назад, когда один оказался палачом, а другой жертвой, изменила жизнь каждого. После этого спектакля мы встретились с Геннадием Викторовичем, чтобы поговорить о временах, которые не выбирают…
НН Геннадий Викторович, помню, как-то режиссер Николай Досталь («Раскол», «Штрафбат», «Монах и бес», в том числе «Маленький гигант большого секса» с Г. Хазановым в главной роли) рассказал мне, что у вас была идея снять комедию про пародиста первого лица государства, который после провальных выборов остается без работы. И где же кино?
Геннадий Хазанов. Да, был написан сценарий, я об этой идее рассказал Путину, он посмеялся и сказал: «Снимайте!» Но тем не менее мы не смогли найти деньги на проект, а Досталь снимает другую картину. Жаль, потому что история-то была не про Дмитрия Грачева, который действительно абсолютная копия Владимира Путина. И я, наблюдая внимательно за ним, заметил, что он реально переродился, зачастую его стали воспринимать уж не как человека, показывающего президента, а как самого президента. Но здесь главное – мощная зависимость вообще любого пародиста от первоисточника.
НН А дальше тема уже развивается вглубь и, как говорил Досталь, слоган этого несостоявшегося пока проекта был: «Ты родился оригиналом, не умри копией, ищи себя». Актуально, жаль, что не случилось… Но, может быть, в театре?
Г. Х. Нет, в театре это невозможно сыграть. И потом театр, которым руковожу я, Театр Эстрады сейчас на ремонте и ничего нового я планировать не могу.
НН Надолго ремонт?
Г. Х. Еще года на два. Все это мучительно долго тянется, меня уже не раз посещала мысль: лучше бы этого ремонта не было, но коли начали, что уж теперь – только терпеть.
НН Хорошо, что игривый, смешной и грустный одновременно спектакль «Крутые виражи», который несколько лет шел в вашем театре и который мы увидим в Петербурге, обрел крышу Ленкома. Правда, теперь это «Американские горки».
Г. Х. Изменилось название, другая сценография, но суть спектакля осталась прежней.
НН Как известно, Эрик Ассу написал эту пьесу для Алена Делона…
Г. Х. Но где Делон, а где я. И поэтому в отличие от задуманного автором персонажа, этакого Дон Жуана, мой герой скорее прикидывается Дон Жуаном, а на самом деле это одинокий и не очень удачливый человек.
НН Почему вам так важно было сохранить этот спектакль?
Г. Х. Потому что это человеческий театр, в чем-то, может быть, наивный. Я и сам люблю то, что просто и понятно, у меня нет никакой тяги ни к элитарности, ни к эпатажности, нет этого бешеного желания понравиться всеми доступными средствами. И огромное количество людей идут в театр за сердечностью. Тот, кому нужно что-то другое, просто идет в другой театр. Вот и все. Но мода приходит-уходит, а суть театра остается – исследование человеческих взаимоотношений. Пьеса Эрика Ассу как раз об этом. В ней затронута очень волнующая тема: как можно упустить свою жизнь, прожив ее с закрытыми глазами. Многие ведь так и живут – это удобнее. Но в какой-то момент приходит расплата…
НН Если говорить о расплате, то это как раз тема вахтанговского спектакля «Фальшивая нота». Оба героя – дети своих отцов, своих народов. Персонаж Алексея Гуськова становится убийцей по воле своего отца-нациста, отец вашего героя – один из 6 миллионов жертв холокоста. Дети за отцов отвечают?
Г. Х. Нет, не отвечают. Как сказал один талантливый человек, «расстрелянный сын за расстрелянного отца не отвечает».
НН Как-то слышала реплику: «Я бы хотел найти потомков того, кто написал донос на моего деда, чтобы им отомстить». Вам близка эта позиция?
Г. Х. У меня не было такого желания, даже когда я узнал, что моя соседка по коммуналке тетя Груня, у которой я мальчиком все время болтался, она меня обожала, оказывается, написала донос на первого мужа моей матери. Я держал в руках ксерокопию документа: на одной стороне донос, а на обратной – приговор и штамп «расстрелян».
НН И что? Неужели простили?
Г. Х. Не то чтобы простил. Но у меня нет злости по отношению к ней.
НН Но почему такое всепрощение?
Г. Х. Не во всепрощении дело. Конечно, прощать не хочется, но зачем же множить зло до бесконечности? И ведь я не знаю, почему она так поступила, чем она руководствовалась. И так непросто ответить самому себе на вопрос: «А как бы ты себя повел в критической ситуации?» Легче всего сказать: «Это ужасно! Как не стыдно! Наказание должно быть неотвратимо!» Но кто знает, как ей жилось после того доноса? И тот немец в «Фальшивой ноте», который в юности поневоле стал убийцей, он же всю жизнь живет с неотступным воспоминанием о своем грехе. Ну какое наказание может быть страшнее, чем это разъедающее чувство вины? Для меня этот спектакль о том, что два народа должны найти возможность принять друг друга и жить без взаимоуничтожения. Возможно, кому-то мое миролюбие покажется кабинетным, но все-таки высшая мудрость состоит в том, чтобы попытаться понять и в конечном счете простить. Это очень трудно, и зачастую остается благими намерениями, но, мне кажется, нужно к этому стремиться.
Ольга Машкова
