Персоны

Кино и мiр Юрия Быкова

Юрий Быков. Брутален, честен. Имеет армию поклонников, которой близки его жесткие высказывания и взгляды на жизнь. Они всегда готовы прийти на встречу с режиссером, который снял «Майора», «Дурака», «Завод». А ему важны такие встречи: «Это вообще полезно – видеть людей, которые тобой интересуются. Есть ощущение, что ты живешь не в одиночестве». И такая творческая встреча случится в Петербурге 30 марта на территории «ОхтаЛаба». Но мы не стали ждать приезда Быкова в Петербург, встретились с ним в Москве и узнали, чем он сейчас живет…

Досье. Родился 15 августа 1981 года в Новомичуринске, Рязанская область. В 2005 окончил актерский факультет ВГИК (мастерская В. Грамматикова). Играл в МХТ, Et Cetera, Театре Луны, Театре Российской Армии. В 2009 году снял короткометражный фильм «Начальник», в котором выступил как сценарист, режиссер, композитор, продюсер и актер. Фильм получил главный приз на «Кинотавре» в конкурсе «Короткий метр». Фильм «Дурак» получил приз за лучший сценарий на «Кинотавре»-2014.

КИНО

– Раньше у меня было ощущение, что мне есть про что рассказать, что я своим кино спасаю мир. А сейчас вдруг стало казаться, что на самом деле я мало что понимаю про эту жизнь. Я-то со своим абсолютно христианским сознанием думал, что пришел в эту жизнь, чтобы победить зло, принести себя в жертву. На этой энергии альтруизма и делал кино. Сейчас я лишен этой иллюзии и понимаю, что структура бытия другая. В основе взаимодействия с окружающей средой, с тебе подобными – собственный интерес. То есть по большому счету ты окружаешь себя комфортными для тебя людьми, вещами, идеями. И от этого осознания тотального эгоизма становится скучно. Пропало ощущение сказочного смысла.

***
– Это, конечно, глобальная ошибка, что мы отказались от понятия Бога: раз его нет на кресте, значит, его нет вообще. Спрашиваешь людей: «Что было до Большого взрыва?» «Да какая разница». А задуматься стоило бы. Потому что если существующая материя возникла из точки меньше кванта, то не значит ли это, что здесь присутствует в какой-то степени мистика. Да, мы живем в мире, в котором, казалось бы, почти все понятно, большинство физических процессов нам известны. И все же я верю в изначальное абсолютное чудо, благодаря которому «из ничего возникло все».

***
– А про кино я понял одну вещь: мне нужно уходить от компромиссного кино, оставаться в рамках авторского и вообще не думать о дивидендах. Как сказал Андрей Кончаловский: «Юра, искусство не должно приносить денег». Вот «Сторож» – это как раз кино без каких-либо реверансов в сторону массового зрителя. Пространная камерная интеллектуальная картина, типичный артхаус. В санатории, который вот-вот отправят под снос, работает сторожем странный, относительно молодой человек. Замкнутый, волевой, самоедствующий и очень чистый человек. В этот санаторий прибывает пара – муж и жена, которые скрываются от убийц. Сторож их укрывает. Все трое – с очень большим грехом, из-за которого их жизнь сложилась крайне несчастливо. И они приходят к ощущению, что им придется грех свой искупить, по крайней мере, внутренне, чтобы жить дальше. Сторожа играю я, так уж вышло, хотя, признаться, я этим не очень доволен.

***
– Все это итог моих размышлений после «Спящих», после «Завода». Когда я начал делать «Спящих», я думал, что смогу стать частью просвещенной элиты. Но она в основном надо мной посмеивалась, даже несмотря на мои оппозиционные мысли и фильмы. Я подумал: если не принимает светское общество, стану героем из народа, выступающим за язык, традиции, простых людей и родину. К тому же после ухода с «Времени первых» я решил, что со мной больше никто работать не будет. Все-таки уволили Миронов и Бекмамбетов. А тут сам Бондарчук предложил такую резонансную тему «либералы-предатели». Я до сих пор до конца не понимаю, чего больше было в моем решении – злобы или расчета. Я ведь просто мстил за то, что меня не приняли. И получил то, чего заслуживает любой озлобленный, обиженный и не очень умный человек. Полное одиночество…

***
– А с «Заводом» приключилась другая ситуация. Он на второй уик-энд рухнул. И я вместе с ним. Я четыре года готовил картину, искал партнеров, вложил почти 70 миллионов рублей. Я-то был уверен, что смогу сделать жанровое кино «для всех», максимально развернутое в сторону зрителей. Мы рассчитывали на «эффект Нолана», этого английского манипулятора, который снял фильмы про Бэтмена, но с философским подтекстом. Думали, что массовый зритель захочет почувствовать себя чуть более интеллектуальным. А он не захотел. Не хочет он тратить деньги на высказывания, даже поданные под жанровым соусом. Я убедился в очередной раз, что широкий экран уже давно часть территории попкорна… А для интеллектуалов картина оказалось слишком простой. И еще важный момент: в кинотеатры, как правило, девушки ведут своих бойфрендов. А девушки не хотят смотреть жесткие истории про лузеров. Возможно, «Завод» будет иметь своего зрителя в Сети, многие просто-напросто пропустили его кинотеатральный прокат. В конце марта станет ясно, прав я или нет.

***
То, что сейчас происходит в кино, – это печально. Либо артхаус либо абсолютно коммерческий винегрет. То замечательное, тонкое кино, которое было в Голливуде 1970-х, больше никому не нужно. Кроме разве что узкой прослойки интеллектуалов, среднего класса. А в основном зритель идет со своей девушкой или другом просто развлекаться. С этим даже бессмысленно бороться. Вот сейчас «Оскара» получила «Зеленая книга». Но это же абсолютно рыхлое, предсказуемое кино. В прошлом году – «Форма воды». Сплошь винегрет, а не жанровое кино. Скучное, беззубое, не провокационное. А все потому, что потребителю надо «услужить». Мы все сейчас находимся в той или иной степени вовлеченности в глобальную экономическую модель. Мы общество даже не мещан, а потребителей. Мещанин имеет потенциал для развития, а потребителю все «ИКЕА». И кино соответствует.

***
– И главное, акулы современного капитализма не понимают, что они не Медичи. Создать мировую систему потребления на уровне «Макдоналдса», чтобы заработать бабок, а потом отмотать назад, – так уже не получится. Не получится массу потребителей превратить в сложносочиненных людей. И в итоге этим самым капиталистам придется жить за высоким забором. Там у себя они, конечно, могут расставлять скульптуры, вешать картины. Но когда основная масса населения люмпены – это взрывоопасно…

***
– А что касается меня, то я понял, что мне легче находить деньги на финансирование крайне провокационных радикальных проблемных высказываний. И единственное, чем я буду отличаться от своих коллег по цеху артхауса, буду стараться делать все максимально дешево. Я снимал «Майора», «Дурака», «Завод», я разбираюсь в логистике, во внутренних механизмах.

MiР

– Однажды подростком я посмотрел передачу про мегалитические сооружения, огромные камни весом 160–200 тонн. И был задан простой вопрос: «Почему люди, которые только что вышли из пещер, умели строить из блоков по 60 тонн, а сейчас нет?» И возникла конспирологическая мысль, что на самом деле цивилизаций было много, они все доходили до некоего пика, а потом приходили какие-нибудь ребята в шкурах, видели эти пирамиды и говорили: «О, мы тоже что-нибудь этакое сделаем». И происходил крах. Варвары всегда побеждают, потому что они обладают неистребимой жаждой жизни. А мы – нет. Как известно, знание приумножает скорбь. Мы забываем, что Господь Бог создал мир для жизни и наслаждения, а не для изучения его.

***
– Простейшая ассоциация со смыслом жизни – это героизм: «Я пришел сюда, чтобы…» А современные знания по физике, химии, антропологии говорят нам: «чтобы» – это вообще глупость. Все – «незачем». Единственно «зачем» – это получение радости. Но как?

***
– Мы все состоим из сочетания нейромедиаторов, и, казалось бы, могли, по большому счету, сесть на героин или на какой-нибудь другой наркотик и лет 5–10 весело прожить. Но мы же этого не делаем или, во всяком случае, не считаем это нормой. Потому что природой в нас заложено: «это болезнь». И мы вынуждены существовать в трезвой реальности, из которой пытаемся выхватывать крохи серотонина и эндорфина.

***
– Прежде большую часть истории человечества отсутствие радости люди оправдывали первородным грехом, тяжелой дорогой к свету. Как у Тарковского в «Жертвоприношении». Ходишь, поливаешь куст год-два, и вдруг он наконец расцветает – и ты от этого получаешь радость. А сейчас этого куста нет, нет цели… Можно до бесконечности детализировать материю, законы природы – думаю, у нашего мира еще огромный потенциал для изучения, но главное мы поняли: все это «незачем».

***
– И обратите внимание, сейчас самое главное искусство – это горизонтальные связи между людьми. Так было не всегда. В эпоху изобретения колес, то есть когда человек постоянно открывал что-то новое в науке, в искусстве, в переходные перио­ды вроде Ренессанса, модерна начала 20-го века, важное значение имела индивидуальность. Человек достигал чего-то высшего в соприкосновении с космосом, с богом. А во время духовной и социальной стагнации самое главное – это связи между людьми, потому что ничего толкового, а уж тем более выдающегося человек создать не может. Вот сейчас наука – это что? В основном теория, потому что дальше кванта никто ничего разглядеть не может. И в искусстве никто не знает, что делать.

***
– Мне кажется, мы приближаемся к очень интересной, но страшной точке истории цивилизации, которая называется «обновление». Эйнштейн говорил: «Не знаю, каким оружием будет вестись третья мировая война, но четвертая – палками и камнями». Цикл завершается. В принципе, это хорошо для человечества вообще, но для нас, конкретных людей, крайне плохо. «Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые». Хотелось бы верить, что это будет через тысячи лет, но, увы, мы с вами наверняка будем наблюдать охрененные фейерверки в ближайшие 10–20 лет. Это неизбежно. Потому что сейчас сошлись все точки – Трамп, Путин, brexit, обострение в Индии, Пакистане, сумасшедшее развитие Китая, демографическое перенасыщение, живем тесно, попа к попе, при этом ограниченность ресурсов. И если не найдется гуманного выхода из ситуации, то всё. А гуманный выход предлагал наивный дурачок Илон Маск, говоря, что нам надо расселяться по другим планетам.

***
– Реально у нас два пути развития. Или же мы улетаем и строим колонию на другой планете, или же мы остаемся здесь, и тогда нам надо ограничивать себя во всем. В том числе демографически.

***
– Недавно зашел в храм и подумал: чтобы создать ощущение бесконечности пространства, нужен купол, а не открытое небо. Парадокс: сколько там до Луны? Почти 400 тысяч километров, а ощущения пространства нет – привыкаешь к нему, видимо. А когда заходишь в готический собор, тебя охватывает восторг от этого ощущения высшего ограничения.

***
– Только самоограничение не надо путать с упрощением. Я не против какого-нибудь модника, который тратит кучу времени, чтобы хорошо одеться. Понятно, что если ты Стив Джобс, то тебе комфортнее ходить в джинсе, потому что ты огромное количество времени тратишь на то, чтобы развивать новые технологии. А если нет, так ходи модником, пусть на тебя будет приятно смотреть. А то все ходят, как клоны, – в рваных джинсах, футболках… А все потому, что пришли ленивые глобалисты, которые стремятся к упрощению, Я же против глобализма, я за многообразие, за контраст. За то, что кто-то любит раков, кто-то свиной хрящик, и слава богу…

***
– Глобалисты не только за упрощение, но и за сплошную социальную уравниловку. И бога ради, пусть высокопоставленные чиновники Монако ездят на велосипедах вместе с толпой, но я не думаю, что так же должен катить через город президент страны, который должен контролировать одну шестую часть суши, кучу регионов, решать бесконечные экономические проблемы, геополитические противостояния. Другое дело, что чиновники не должны воровать и действительно должны быть слугами народа. А там пусть катаются хоть на лимузинах, хоть на вертолетах. Но я за то, чтобы каждый, чем бы он ни занимался, имел возможность жить достойно. Вот у меня батя работает на плотине, а раньше трудился крановщиком. И ему нормально. Он любит эту плотину, эти просторы, людей, которые рядом с ним. Он ездит на «Ладе Калине» на свою любимую дачу. И он вовсе не мечтает о мерседесе, ему вообще не нужна роскошь. Главное – чтобы ему вовремя платили нормальную зарплату, и всё. Дело ведь не в статусе жизни, а в ее качестве. Кто-то до Бали на спасательном круге может доплыть, а кто-то на частном самолете, и еще вопрос, кто из них счастливее.

Елена Боброва

Предыдущая статья

Афиша на выходные 23-24 марта

Следующая статья

Архитектор Олег Явейн