Мама Карло

Мир в стрессе от пандемии, но каждый переживает эту шоковую ситуацию по-своему. Кто-то впадает в депрессию, а кто-то открывает в себе новые таланты. Восхитительную историю рассказала в интервью нашему журналу известная кукольная мастерица Светлана Гордей: ее мама начала вышивать картины, после того как семь лет назад сгорела ее любимая дача. Сейчас маме 82 года, она востребованный художник, выставки ее работ пользуются успехом, ее творчеством интересуются западные телерадиостанции, в том числе и Би-Би-Си.

Текст: Юля Беломлинская

Кукла – это трехмерная живопись

Со Светой Гордей меня познакомил наш общий друг на одном из его домашних концертов. Меня очень впечатлила ее немыслимо кокошанельная элегантность. Уже потом я узнала, что она кукольный мастер.

Мы немедленно задружились фейсбуками, и там я наконец увидела ее кукол, которых, конечно, видела и прежде, посещая знаменитые кукольные выставки в питерском Союзе художников.

Коллективный портрет кукол. Фото Юлии Савичевой

А потом Света сделала коллекцию брошек со странными женскими лицами,  некоторые из них были похожи на меня. Я купила у нее три брошки, ношу их постоянно.

И вот все тот же друг привез меня к ней в гости  в Вырицу, в старинный дом, полный удивительных вещей, сделанных волшебными руками Светы и ее мамы, которая вышивает картины.

У Светы есть взрослый сын, а своего нынешнего мужа она нашла на сайте знакомств.

– Ты, такая красивая, состоявшаяся, умная – и на сайте знакомств?

– А я все время за рулем, нигде не бываю. Но я такого и нашла: красивого, состоявшегося, умного. Мы еще и спортивные оба, и любим путешествовать.

– А когда у тебя начались серьезные отношения с куклами?

– Да я с детства что-то мастерила, кукол делала, но только текстильных. Профессии, правда, выбрала далекие от искусства: по первому образованию я специалист по парогенераторным турбинным установкам, по второму –экономист, много лет работала в Оптическом институте имени Вавилова замначальника по сигнализации. А когда дома растила маленького сына, начала писать картины маслом. Мольберт не признавала, творила лежа на полу. Шли девяностые, мои картины начали покупать, я продавала их в Англию, в Испанию… Потом в моей жизни появился Всеволод Григорьевич Семенов, замечательный театральный художник, мой первый учитель. Мы с ним ходили на выставки, в Эрмитаж и в Русский.  Я смотрела, смотрела… и мне захотелось трехмерной живописи.  Все искала, как это сделать…

– Ну да, куклы у тебя очень живописные.

– Это и есть моя трехмерная живопись. Это все техника самоотвердевающего пластика, которую я освоила в Школе авторский куклы у Алисы Баженковой. Там я научалась делать эти головки, пальчики.  Потом познакомилась с замечательным мастером кукол Романом Шустовым, закончила у него курс, на который он набрал всего шесть человек со всей страны. Я его просто боготворила, он потрясающий. Его смерть, конечно, огромная потеря для всех и для меня лично.

– Да, мне тоже очень грустно стало, когда я прочла о его смерти от ковида. Хотя мы и не были лично знакомы, но его петербургского ангела с книжечкой под зонтиком знает, по-моему, весь Питер…

— А у тебя есть ученики?

– Ко мне просятся в ученики, но я ж человек ночной, творю в основном ночами. На куклу у меня уходит где-то месяц. Люди видят их на выставках и в соцсетях. Есть коллекционеры, которые их собирают. Куклы, брошки – это, как оказалось, совершенно мое. Это какая-то магия.

Фото Юлии Савичевой

Искусство начинается со стресса

Ну конечно, куклы – это магия, кто бы сомневался. Светины брошки, заряженные любовью, мне точно приносят удачу. Такое вуду со знаком плюс.

Магическая тема продолжилась, когда Света начала вывешивать картины-вышивки мамы. Они поразили меня до глубины души.  Я ведь обожатель примитивного народного искусства.

Юлия Алешичева. Кот овальный. Фото Яна Горкунова

– А мама всегда вышивала?

– Нет. Она, конечно, умела вышивать с детства, ее научила бабушка, но потом ей было не до этого. Папа наш утонул, когда мне было восемь лет, и мама растила меня и сестру. Работала диспетчером. Ей сейчас 82. Семь лет назад у нее сгорела дача, и вот тогда, на фоне стресса, она и начала вышивать. Обычно она вдохновляется какой-то картиной и вышивает вот так, без рисунка.

– То есть в ней вдруг открылся вот такой уникальный самодеятельный художник?

– Да, и выставок у мамы было уже очень много: в Союзе художников, в музее «Русский Левша», потом в Риге, в Сербии, во Франции… В Москве, в Музее русского лубка и наивного искусства,  должна была открыться мамина персоналка, но из-за карантина все пока остановилось.

Знаешь, у нее удивительное чувство юмора. Я ею всегда восхищалась, она была всегда красивая, модная, деятельная, окруженная поклонниками. Вообще, я ею горжусь. А мой сын завел в Инстаграме страничку «Девушка 1938 года» и выставляет там мамины вышивки.

– Как маму зовут?

– Юлия Михайловна.

– Точно как меня!

Юлия Михайловна. Фото Анатолия Мальцева

Самоизбранная изоляция

Все-таки какая-то магия есть и в именах. Я тоже наивный художник.  Для меня самоизоляция – привычный образ жизни. Я почти все время провожу за столом, в одиночестве, работаю. Писателем, художником, блогером. А когда приходит пора отдохнуть, просто пересаживаюсь в низкое кресло за столик для рукоделия и начинаю что-нибудь мастерить, слушая аудиокниги. Например «Войну престолов» Джорджа Мартина или «Апрель 17-го» Александра Солженицына, а они, кстати, примерно об одном и том же.

Все, что смастерю, стараюсь как можно быстрее раздарить. Но вот сейчас, когда особо не пошастаешь, дом мой начал обрастать куклами, брошками, какими-то картинами, слепленными из тряпочек. Куклы таращат глазки, брошки и колокольчики позвякивают, тряпочки шелестят, и я продолжаю свою вечную самоизбранную изоляцию – от слова ИЗО