Патриотический вандализм
Проект «Открытый город» открывает закрытый Петербург. Дает возможность проникнуть в такие исторические места, куда обычно экскурсии не водят. Например, в отреставрированное здание бывшего Германского посольства на Исаакиевской площади, 11, где сейчас Главное управление Минюста по Петербургу. Как раз там мы недавно побывали. О петербургских тайнах Германского посольства рассказал искусствовед Валентин Черненко.
Нужна ли Петербургу немецкая брутальность?
– В 1911 году немецкий архитектор Петер Беренс получил заказ свое-го правительства: спроектировать Германское посольство в российской столице. И уже через два месяца представил проект. Его одобрили в Германии, утвердил Николай II. В январе 1913-го здание было построено (в основном из немецких материалов немецкими мастерами). Фасад – модернизированная классика. Венчали здание трехметровые Диоскуры (античные герои, братья-близнецы) работы немецкого скульптора Эберхарда Энке – два исполина, ведущие под уздцы коней.
– Здесь всё тонко, изящно выполнено рукой замечательного архитектора Беренса. От дверных ручек до светильников, от ключика в стиле модерн до медных батарей. Кстати, теплоснабжение до сих пор надежно работает, с начала 20-го века. Здесь вообще все было оборудовано по последнему слову немецкой техники: холодильники, духовые шкафы, лифт-подъемник из кухни, моечная кухонная установка – посуду уже тогда мыли автоматически.
– Петер Беренс – вот он на портрете 1911 года, симпатичный мужчина в расцвете сил. Основоположник промышленного дизайна (одним из его учеников был Ле Корбюзье – начинал в мастерской Беренса под Берлином). И очень талантливый. Он здесь применил столько всего интересного! Вот только несколько примеров:
– решетка на мраморной лестнице: кажется, что из бронзы, на самом деле это бронзированная сталь;
– камин оформлен в виде пилястры ионического ордера, а внутри фальшивый – там обыкновенная батарея;
– золоченый потолок из папье-маше в Прусском зале придает ему легкость и воздушность;
– звуковые жалюзи в Тронном зале: оркестр играл в соседнем помещении, а звук шел сюда – здесь собирались гости на прием и фуршет;
– комнатка, которая называется «Чтоб никто нас не слышал»: звукоизолирующий тамбур в кабинет посла.
– Посол Фридрих фон Пурталес жил здесь со своей семьей. Но недолго. 19 июля (1 августа) 1914 года Германия объявила России войну (вручая эту ноту в российском МИДе, Пурталес прослезился), а работников посольства уже и след простыл. Остался один человек, но через несколько дней погиб во время погрома. Петербург тогда охватила германофобия. Разгромив венскую булочную на Садовой, погромщики пошли к Германскому посольству. Проломили входную дверь с Большой Морской – и сразу наверх! У них были кувалды, кусачки, зубила, молотки – и они начали быстренько демонтировать скульптуры Диоскуров. Одного брата свалили – он упал на землю и разбился в лепешку. Второй зацепился за карниз. Коней не смогли повалить. Это я вам рассказываю по отчетным документам полковника Перепелицина, которые в архиве читал. Портрет немецкого императора Вильгельма II выкинули на Исаакиевскую площадь – в костер. Все окна разбили, всю мебель сожгли. А в подвалах оказалось много шампанского. Ура! Ну патриотически настроенная толпа, понимаете? Она состояла в основном из рабочих и молодежи. Был задержан потом 101 человек. Всех молодых людей родители пытались оправдать: он у меня хороший, там учится, тут учится. А студенты: мы, мол, шли – толпа нас засосала… Как выяснила полиция, акцию спланировали, и ее главная цель была – сбросить Диоскуров (все, что от них осталось, скорей всего, расплавили, а то, что их сбросили в Мойку, – легенда). Впоследствии по секретному приказу всех погромщиков отпустили.
– Реставрация Германского посольства закончилась не полностью, и главный вопрос: надо ли восстанавливать Диоскуров? Многие будут против, потому что это образ немецкой мощи, брутальности и чего-то сверхчеловеческого, причем в обнаженном виде, а рядом собор… Кстати, в проекте, утвержденном Николаем II, их еще не было – мне удалось найти копию в архиве. Но их обязательно надо городу вернуть, поскольку это здание вместе со скульптурой – шедевр Энке и Беренса. Ну, так считает мировая архитектурная общественность. И я с этим согласен.
Записала Светлана Мазур
