«Лики Лица Морды». То ли морда, то ли лик

«Лики Лица Морды» То ли морда, то ли лик

В Мраморном дворце Русского музея открылась выставка непарадного портрета мастеров XX века «Лики/Лица/Морды».  Она будет работать до 10 марта, но журнал «На Невском» на ней уже побывал.

 

Текст и фото: Наталья Шкуренок

Впервые в Петербурге представлен московский музей AZ, один из первых в России частных музеев одного художника – Анатолия Зверева.

Автопортреты Анатолия Зверева

 

Всего в  Мраморном дворце можно увидеть около ста работ не только Анатолия Зверева, но и художников-шестидесятников, и современных авторов. И все они мастера первого ряда:Михаил Шемякин, Олег Целков, Глеб Богомолов, Гриша Брускин, Владимир Немухин  и многие другие знаменитые на весь мир российские художники.

 

 

Ряд волшебных изменений милого лица

Эту знаменитую строчку из стихотворения Афанасия Фета кураторы выставки использовали для своей концепции. И действительно, если идти вдоль показанных  целыми серями портретов и автопортретов Анатолия Зверева, можно представить, что смотришь кино про этих людей: от работы к работе меняются выражения их лиц, настроение и возраст.

Портретная галерея Анатолия Зверева

 

Вдоль стены с графическими автопортретами самого Зверева можно ходить бесконечно, и это не надоедает: здесь автор любит себя, здесь  иронизирует или даже издевается над собственным помятым видом, а тут сочувствует себе и грустит, потому что уходит время, уходят силы.

За свою небольшую по продолжительности – всего 55 лет – творческую жизнь московский художник Анатолий Зверев создал около 30 тысяч графических и живописных работ. Расцвет его творчества пришелся на 60–70-е годы. Но еще в 1959-м репродукция одной из его работ появилась на обложке американского журнала Life.  И даже в те годы,  несмотря на железный занавес, его работы выставлялись не только на известных на всю Москву квартирных выставках, но и в Париже, Нью-Йорке, Вене.

Женские образы Анатолия Зверева

Искусствоведы считают, что стиль его живописи формировался под влиянием знаменитого Сидни Поллака и ташизма – популярного в   40–60-е годы направления абстрактной живописи, когда мазки, линии и пятна наносятся на холст быстрыми движениями руки. По многим работам Зверева, которые представлены на выставке, этот художественный метод можно изучать, как по учебнику истории искусств. А знаменитый коллекционер и знаток советского искусства тех лет Георгий Костаки считал художника первым русским экспрессионистом и активно пропагандировал его искусство на Западе. Находятся даже такие  поклонники Зверева, которые утверждают, что сам Пикассо отзывался о нем как о великом русском рисовальщике. Подтвердить или опровергнуть эти слова теперь невозможно – и Пикассо и Зверева давно нет в живых, но удовольствие от легких, воздушных, ярких линий и образов Анатолия Зверева на выставке получит любой зритель.

 

Вглядись в себя, как в зеркало

Олег Целков. Маска, стрекоза и драпировка

 

Но визуальным символом этой выставки стала все-таки работа Олега Целкова. С плаката при входе в выставочные залы на нас смотрит уже не совсем лицо, но еще и не совсем морда – «Маска, стрекоза и драпировка» Целкова, написанная им в 1977 году.

Морды Целкова с другими не спутаешь

В залах представлены еще несколько такого рода работ художника с узнаваемыми типажами – полулюдьми, полупризраками. Сам художник называл этот придуманный им тип персонажей «Морд» и говорил, что «это не портрет отдельно взятого субъекта, а потрет общий, всех вместе и в одном роде – и до ужаса знакомый».

Глеб Богомолов. Мифические герои (справа); Владимир Янкилевский. Голова (слева)

 

Космическим пришельцем выглядит персонаж картины из серии «Мифические герои» известного петербургского художника, одного из основных участников ленинградского андеграунда Глеба Богомолова. Сгустившийся мрак и алая кровь, соединившись в одном пространстве, сублимируют в воздухе фантастическое лицо-морду в работе Натальи Турновой «Запредельное» из серии «Страсти».

Михаил Шемякин. Фантомы

 

Запеленутые как мумии то ли в саваны, то ли в лохмотья «Фантомы» Михаила Шемякина из серии «Жизнь Рембрандта» выглядят ожившими покойниками. Это очевидная отсылка к серии выдающегося фламандского мастера XVII века, который ходил по улицам и зарисовывал уродливые лица встреченных им людей.

Гриша Брускин. Космический портрет. На втором плане – Михаил Шемякин. Метафизический портрет

 

По словам Полины Лобачевской, куратора выставки, «в литературе и в живописи, да и в нашей повседневной жизни мы с волнением наблюдали, как лица превращались в морды… Лики, Лица и Морды посмотрят в глаза друг другу и зрителям в веке двадцать первом».

Леонид Пурыгин. Автопортрет в парадной форме генералиссимуса

 

Когда идешь по залам Мраморного дворца и вглядываешься в работы мастеров, невольно ловишь себя на этой мысли: а кто в кого вглядывается? Мы в них или они – в нас?

 

События из мира искусства в Петербурге, по ссылке…