Эрмитаж посыпали пеплом истории
Чжан Хуань входит в тройку самых известных современных художников Китая. А попутно снискал славу мастера необычных перформансов. Чжан Хуань обмазывал себя медом в общественном туалете, ходил в костюме из сырого мяса задолго до Леди Гаги и лежал на ледяной глыбе в центре Нью-Йорка. Художник таким образом исследовал свое тело и проверял дух на прочность. А заодно – терпение представителей закона.
Текст: Роман Деренский
Может быть, эти перформансы кому-то покажутся нелепыми или забавными, но для буддиста Чжан Хуаня темы земного и сакрального очень важны и интересны. Он создает глобальные проекты на своей «фабрике искусств» в Шанхае – лепит монументальные лики Будды и Христа, рисует 40-метровые портреты и пишет шваброй на холстах. А сейчас вот и в Эрмитаж привез старинные китайские двери и картины из пепла. Да еще умудрился идейно связать их с шедеврами Эрмитажа.
Рембрандт на старых дверях
Выставка должна была открыться в мае, но из-за карантина открылась только в сентябре. Зато она стала первой ласточкой, которой удалось преодолеть кордоны изоляции в мире искусства.
Начнем с того, что экспозиция очень органично интегрирована в пространство Эрмитажа, основная часть работ создавалась именно и конкретно для этого музея.
Рембрандт на китайских дверях
Год назад Чжан Хуань специально посетил Петербург, чтобы осмотреться и подумать – как соединить Россию и Китай. Так возникла основная часть – серия «Мой Зимний дворец», где используются образы из шедевров коллекции Эрмитажа.
Работы выполнены на старинных деревянных воротах из китайских деревень. И это не просто двери, а символ китайской культуры, которой уже две тысячи лет. Ими пользовались, они молчаливые носители древних знаний.
Портрет длиной в 38 метров
Главной жемчужиной выставки считается 38-метровый групповой портрет членов коммунистической партии КНР. Основа для картины — реальное старому фото, которое художник увидел на местном блошином рынке. Чжан Хуань был очарован, он никогда не видел таких длинных снимков.
Та самая 38-метровая картина
Работа написана пеплом от благовоний, который специально для его мастерской поставляли из нескольких буддистских храмов Китая. Затем сортировали по цветам: от самого светлого до почти коричневого. В такой же пепельной технике изображены Мао Цзэдун и Ленин.
По словам куратора выставки Дмитрия Озеркова, для китайцев пепел – особый материал: «В Китае по пеплу отсчитывали время. Палочка с благовониями горит определенное время: сколько пепла упало – столько времени прошло. Это первый момент. А второй – считалось, что черновики сочинений, которые писали ученые или монахи, нужно было уничтожить, сжигать в специальных печах, чтобы вернуть буквы их богу на небо. Чтобы бог в следующий раз опять дал человеку эти буквы. И это тоже пепел, который особым образом захоранивается».
Что миг? Лишь пепел
Выглядят пепельные картины красиво и необычно. Техника исполнения такова. Холст располагают горизонтально. Затем частицы пепла и обгоревшие кусочки бумаги закрепляют на поверхности при помощи специального газа. Кое-где можно четко разглядеть обрывки недогоревшей бумаги.
Картина из пепла храмовых благовоний
Смотришь на такие картины и понимаешь, что это все не про коммунизм и не про культ. Это про скоротечность времени, про то, что все проходит. Все равно что смотреть на костер – красиво, но ты ждешь того, что он погаснет, а пепел разлетится.
Любви посвящается
Серию под названием «Любовь» многие не замечают, впечатлившись почти 40-метровым портретом, расположенным по соседству. Главный цвет серии — красный. Красный акрил энергетически насыщен, передаёт кризисный драматически насыщенный сюжет. Художник посвятил картины людям, пострадавшим от коронавируса. Это самая свежая серия работ автора, которую он создал, находясь в эпицентре кошмара. И все же благодаря Чжан Хуаню к нам из Китая пришли не плохие новости, к нам в Эрмитаж пришла любовь.
Скандальный художник Чжан Хуань
Выставка «В пепле истории» будет открыта до 8 ноября. Билеты обязательно купите заранее и не забудьте про маску. Эрмитаж работает в режиме строгих ограничений, зато до девяти часов вечера. А прогуляться по Зимнему дворцу, когда за окнами уже темно, – это особенное, я бы сказал – царское удовольствие.
