Цвета ночи и дня

Исследование пограничных состояний между светом и темнотой естественно укладывается в два цвета – черный и белый, процесс перетекания одного в другое есть вся гамма серого. Владимир Кустов следует этой естественной постановке вопроса давно. Он углубляется в тему все более, оставляя за собой материальные пространства тактильного и визуального и стремясь к ментальным целям в виде схем, формул и алгоритмов.

Выставка Владимира Кустова «То, что стало быть сейчас» в галерее Марины Гисич как раз и открывает эти новые поля в творчестве художника, хотя и старые заслуженно не забыты. И здесь надо сделать функциональное замечание. Черный и белый у Кустова имеют те же значения, что были приняты у древних греков. Белый цвет символизировал смерть, а черный – жизнь. К примеру, Тезей, победивший Минотавра, но утративший Ариадну, забыл сменить белый парус на черный, и его отец Эгей прыгнул в отчаянии со скалы в море, которое, понятно, стало Эгейским. Все смешалось – жизнь, любовь, смерть.

Ленинградская new wave 1980-х годов принесла на своей спине множество очень талантливых людей. Стиль движения состоял в мультиартистизме. Кустов, близкий к кругу некрореалистов и кругу аналитиков и теоретиков новой волны, тоже работал (и работает) в нескольких жанрах – перформанс, кинематограф, живопись, фотография, литература, инсталляция. (Кстати, он один из создателей музея сновидений Зигмунда Фрейда.) Всю свою жизнь в искусстве Кустов разрабатывает кодировочную систему, благодаря которой можно  показать нейтральную полосу на границе между жизнью и смертью, ночью и днем, поглощением и отражением. Поскольку эксперименты продолжаются, проблема еще не решена.

Лично мне совсем не хочется предлагать какие-то ниши для творчества Владимира Кустова. Типа – магия цифр, сумеречное сознание, лабиринты смыслов и всякое такое. Я, например, пять лет назад была совершенно потрясена одной серией с его выставки «Приближение прошедшего», посвященной боям за Синявинские высоты. До сих пор помню эти «Фактуры войны» – земля, порох, металл, табак, хлеб, пепел, бинты и соль. Макрофотосъемка. Прозаичные и пронзительные символы, коды той нашей войны. А сейчас – коды взаимодействия огня, воздуха и звука. А сейчас – коды взаимодействия морских ворон с небом, морем и календарем дней (и ночей). А сейчас – коды взаимодействия белых кипарисов, филателистических марок и белой дороги. И так далее. И литературное сопровождение солидное. Есть что почитать. Про есть что посмотреть – уже говорили. А еще – есть над чем подумать. Вот.