Шел он мимо пилорам…
Текст и фото: Марина Гончарова
… дальше шел он пополам. Олег Григорьев написал эти строчки про себя физического, себя в пространстве черного юмора. А вышло как всегда – про дележ пополам личности и мастера. Поэт и художник, человек и монстр.
В галерее «Матисс-клуб» открылась выставка рисунков и акварелей одного из самых ярких и трагических героев ленинградского андеграунда 1980-х годов. Редкое зрелище. Григорьев, обладая талантом рисовальщика и колориста, окончив СХШ вместе с Михаилом Шемякиным, в какой-то момент сделал выбор в пользу литературы. В общем, рано. Поэтому его художнические работы почти не известны публике. К тому же их всего около трехсот, и лишь часть находится в собраниях петербургских коллекционеров, местонахождение остальных туманно. Только что вышедший в серии «Авангард на Неве» альбом Олега Григорьева тиражом в триста экземпляров тоже на пути к статусу раритета.
Оммажи Миро и Пикассо наполняют творческое поле Григорьева, однако это не лишает его самостоятельного и самодостаточного движения. Он здорово рисует людей, животных, растения, природу, предметы быта, объекты интерьера, ландшафты и пейзажи в собственной узнаваемой манере. Он рисует весь окружающий его мир, используя не характерные для советского визуального искусства западные приемы и техники. Я, например, с изумлением обнаружила его склонность к оп-арту. Неживые предметы и объекты Григорьев не то, чтобы очеловечивает, но он определяет им судьбу в рамках образа, созданного литературой.
Визуальное искусство дает возможность надевать маски или говорить не всю правду. Литература, а более всего поэзия, имеет противоположное влечение. Она снимает всякие маски и стремится сказать все как можно правдивее. Разные рабочие инструменты и взаимоотношения с сознанием. Художники одетые, а поэты голые. Поэтому в художнической деятельности Олега Григорьева нет той бездны, которая открывается в его поэзии по причине чудовищного алкоголизма и всех следствий этой зависимости. Иначе говоря, визуальное искусство встречает нас в чистоте жанра. Картинки.
«Я спросил электрика Петрова:
– Для чего ты намотал на шею провод?
Ничего Петров не отвечает,
Он висит и ботами качает».
Это стихотворение сделало Григорьева народным любимцем, и от щедрости любви все садистские стишки в дальнейшем молва приписывала тоже ему. Также он запомнился публике новаторской книжкой детских стихов «Витамин роста» тиражом сто пятьдесят тысяч экземпляров. К сожалению, всенародная слава удачи ему не принесла – обвинили в формализме и запретили. 1981 год! Брежнев на пороге нирваны. Так что все как обычно – стихи Олега Григорьева ходили в списках. Это уже потом Леонид Десятников написал одноименную одноактную оперу и сняли одноименный анимационный фильм.
Кстати, написала про нирвану и вспомнила.
«Сиял стакан в руках Ивана,
К Ивану близилась нирвана».
Супер!
