Подземные
Текст: Марина Гончарова
Из всего городского транспорта выбираю подземку, как многие граждане больших городов, дети техногенности и пути. Гарантировано и быстро.
В маршрутках меня укачивает, трамваи перестали охватывать весь город.
Троллейбусы и автобусы ходят с интервалом десять-пятнадцать минут.
Я сходу с ума в ожидании, схожу с ума в пробках. Не я одна – наше метро занимает девятнадцатое место в мире по уровню загруженности.
Москвичи говорили раньше с тайной завистью: «В ленинградском метро
не ходят в шубах». Не ходят и продолжают не ходить.
Наше метро плывет против времени. Ему шестьдесят два года, а оно все моложе. Особенно по вечерам, когда вся молодежь возвращается домой.
Движется такой отдельный подземный мир, отдельная субкультура с самым глубоким на планете залеганием дорог и остановок. Хотя, если наводнение будет выше трех метров по ординару, все равно зальет одиннадцать станций.
На трех из пяти линий ловится Wi-Fi и не отключается мобильная связь.
На всех пяти линиях – отличное освещение: можно читать бумажные и электронные книги. Все заняты. Очень редко ловишь на себе чужой взгляд. Как правило, нейтральный. Взгляд ни о чем. Просто взгляд. Те, кто готов сделать замечание по любому поводу, уже почти исчезли. Или перевоспитались, путешествуя по другим странам. У меня был проект активного переубеждения таких людей отправкой их на стажировку в лондонский или нью-йоркский сабвэй. Всего на день.
Еще москвичи говорили: «В ленинградском метро извиняются даже те, кому наступили на ногу». С этим, конечно, сейчас сложнее.
От неофитов метрополитена лучше дистанцироваться. Они непредсказуемы. Они рисуются. Возможно, от страха. Висят на поручнях, держась двумя руками. Стоят без опоры посреди вагонов. Пытаются перекричать электрический шум поезда. Едут на эскалаторе, картинно уперев руки в бока и разглядывая едущих в противоположном направлении. Не придерживают тяжелые входные двери.
В них нет предупредительности жителей мегаполисов. Нет смирения, которое часто позволяет избежать сложностей.
В метро пахнет – когда недурно, а когда и дурно. Я думаю, почему американцы могут говорить прямо – «Тебе пора принять душ!» или «Тебе пора почистить зубы!», а мы – нет? Радостно, что туалетной водой сейчас редко кто поливает себя со всей полнотой любви.
Когда едешь на эскалаторе вверх, стоящие впереди кажутся красивее в своих пропорциях, чем оказывается на самом деле, когда выходишь следом в вестибюль. Такая арт-перспектива. Бегать по эскалаторам нельзя, но все бегают. Вниз и вверх. Адреналин. Это же Петербург – хождения по льду рек, крышам и перилам мостов. Сцены массового перебегания с поезда на поезд на станции «Технологический институт» как будто это последний шанс – чистый кинематограф и красота движения.
Наше метро как Невский проспект – прямолинейное и широкое.
Московское метро концентрическое. Как сама Москва. Когда-то я часто ездила в столицу по романтическим делам, и мы с моим другом систематически куда-то опаздывали. Поскольку бежали на торжества какие-нибудь, я была на высоких каблуках и без привычки бегать по круговой валилась на друга на этих бесконечных поворотах, мы падали вместе и дико смеялись.
Петербургское метро планировали заложить двести лет назад, когда прекрасные петербургские проспекты уже были проложены. Оно скопировало наземный город. Подземный простор и свет максимально защищают нас от клаустрофобии. Правда, и в нашем метро есть десять станций закрытого типа, их еще называют горизонтальными лифтами, это ужас. Стенка между поездом и перроном.
Мы стопроцентно подземные. Сорок лет назад была закрыта единственная выходящая на поверхность станция «Дачное».
Надо как-нибудь выяснить вопрос, почему в метро нет туалетов. Некоторым приходится ехать по два часа. А выходить на поверхность и некогда, и накладно. За первые сорок лет – с 1955 по 1995 гг – цены на проезд выросли от пятидесяти копеек до восьмисот рублей, а за вторые двадцать лет – с 1998 по 2017 гг – от полутора до сорока пяти рублей. Когда я слышу как в кассах московского метро кто-нибудь требует жетон, я радуюсь – свои. Московское метро давным-давно перешло на магнитные карты. И эти милые желтенькие металлические кружочки с буквой «М» в центре остались только в Петербурге.
В токийском метро недавно возили бездомных котят с целью привлечения внимания к проблемам бездомных животных. И привлекли – пассажиры с котятами играли и многие решили взять в дом какого-нибудь четвероногого беспризорника. Наше метро не используется как публичное пространство, в нем только реклама и уличные музыканты.
Обожаю скамейки, желтые, деревянные, широкие – сел и сиди, отдыхай.
